ДУРОВ НАМ НЕ ПОМОЖЕТ
Братья Дуровы, основатели сети «Вконтакте», взяли реванш. Проиграв битву с российской олигархией, они открыли другой фронт, создали мессенджер Telegram и победили иранскую теократию.
Вернее, не совсем победили и не совсем они. Да и писать это я взялся не из уважения к братьям Дуровым, а из давней симпатии к своим иранским студентам. Но статью на русском языке про выборы в Иране надо начинать с огоньком, чтобы сразу было ясно: на самом-то деле речь о нас. Тем более что это правда.
Так или иначе, на днях иранцы выбирали свой Меджлис, то есть парламент, и Совет экспертов, о котором ниже. Выборы в Меджлис еще не закончены — во многих округах будет второй тур, — но главный итог ясен. Умеренные кандидаты (читай «прагматичные», вроде нынешнего президента Рохани, который договорился с Западом об отмене санкций) теснят консерваторов. То есть, грубо говоря, тех, кто больше озабочен не экономикой, а коварством Израиля и женскими волосами, фривольно торчащими из-под платка.
В нынешнем Меджлисе умеренных депутатов около тридцати. В следующем будет не менее сотни. В Тегеране избиратели не дали консерваторам вообще ни одного мандата: все 30 парламентских мест иранской столицы достались условным «реформаторам».
Влиятельная умеренная фракция будет и в Совете экспертов. Этот клуб знатоков ислама, по большому счету, ничего не делает, кроме самого главного: он выбирает Верховного руководителя, пожизненно. Али Хаменеи, нынешний Верховный, стар и серьезно болен, так что звездный час Совета экспертов не за горами.
Вообще, самобытное государственное устройство Ирана можно описать как смесь папы римского с президентской республикой. Суверенная демократия, которую в России делают при помощи подлога и должностных преступлений, в Иране происходит строго по местной конституции. Перед любыми выборами особый Совет стражей, фактически подконтрольный Верховному руководителю, проверяет списки кандидатов. Стражи вычеркивают всех, кто недостаточно набожен, чересчур либерален, продался Западу, пляшет под дудку сионистов и так далее.
В преддверии нынешних выборов Совет стражей отсеял около 6000 кандидатов. Из них полторы тысячи восстановили после апелляции, но пламенных реформаторов в списках все равно почти не осталось. Оппозиционно настроенная молодежь впала в уныние. Сначала даже хотела бойкотировать выборы. Совсем как в прошлый раз, в 2012-м, — тогда стражи тоже пропололи поляну вдоль и поперек.
Разогнать уныние помог мессенджер Telegram.
Здесь надо кое-что пояснить. Главу государственного ТВ и радио в Иране назначает Верховный руководитель. Поэтому в иранском телевизоре, как вы понимаете, не стихает борьба с пятой колонной и загнивающим Западом за традиционные ценности. Интернет в Иране фильтруют с плеча, по-китайски: Facebook, Twitter, YouTube и еще много-много чего заблокировано. Разумеется, многие иранцы все равно открывают, что хотят, через VPN и анонимайзеры. Но интернет в Иране и без того медленный, а с анонимайзером он, говорят, вообще еле сочится.
В общем, вместо социальных сетей, заглушенных во имя нравственности, иранцы построили себе виртуальный мир в мобильных приложениях. WhatsApp, Viber, WeChat — в таком духе. Чтобы не остаться в долгу, иранские власти постепенно задавили и WhatsApp, и Viber, и даже WeChat. Последнее особенно смешно, потому что WeChat — китайская разработка, имеющая сотни миллионов пользователей за Великим Китайским Фаерволом.
И тогда иранцы открыли для себя детище братьев Дуровых.
Безвозмездный Telegram, на работу которого Павел Дуров ежемесячно спускает миллион долларов из собственного кармана, — это WhatsApp с повышенной безопасностью и чувством собственной миссии. Раскрутка проекта началась после того, как Дурова выжили из «Вконтакте» — по неофициальной версии, за отказ сливать ФСБ данные пользователей. Как сказал сам Дуров, главной причиной, побудившей его заняться новым мессенджером, было желание «создать средство связи, закрытое для российских спецслужб». Среди прочих возможностей, в Telegram есть «секретный чат», шифрующий сообщения прямо на устройствах участников диалога. Прочитать такие сообщения не может ни сервер, ни Дуров, ни аятолла Али Хаменеи.
Реакция компетентных органов не заставила себя ждать. После парижских терактов директор ФБР Джеймс Коуми объявил подобную шифровку «частью террористического ремесла». На Telegram стали вешать ярлык «любимый мессенджер террористов». Дуров регулярно закрывает рассылки, созданные исламскими радикалами, но отказывается убирать секретный чат и раскрывать данные пользователей. «Любая новая технология, — напомнил недавно Дуров в интервью CNN, — всегда может быть использована и во благо, и во вред».
Под этими словами подпишется около четверти населения Ирана. В феврале Telegram перевалил отметку в 100 миллионов ежемесячных пользователей во всем мире. До двадцати миллионов из них — иранцы.
— Все мои друзья в Иране используют Telegram, — сказал мне один из моих студентов, интеллигентный иранский бизнесмен средних лет. — Для политики, для бизнеса, для всего. У нас много групп в Telegram. Вот эта, — он показал мне экран смартфона, — для университета. Эта для бизнеса. Это моя компания. Telegram’ом очень легко пользоваться, и иранское правительство не может его ограничить. Оно пыталось заплатить деньги, чтобы контролировать Telegram в Иране, но русские (the Russian guys) не согласились.
И не важно даже, насколько былинная принципиальность этих Russian guys соответствует действительности. Важна репутация и цепная реакция. «Telegram — это наши СМИ», — сказал Financial Times активист из иранского Исфахана. Накануне выборов бывший президент-реформатор Мохаммад Хатами (его не просто не пускают в телевизор — про него даже в газетах писать запрещено) записал видеообращение с призывом пойти на выборы и проголосовать за умеренных. Через рассылки в Telegram это видео посмотрели миллионы иранцев.
— Все, кто посмотрел это видео, — смеясь, объяснил мой студент, — говорили: «Да. Раз Хатами попросил, мы пойдем голосовать».
И он же подвел итог:
— Telegram очень помог на этих выборах. Может быть, Telegram изменит будущее Ирана. Может быть, он изменит будущее мира, потому что Иран играет очень важную роль в этом регионе.
Как уже говорилось в начале, я сел все это писать потому, что хотел рассказать про иранских студентов. Иранцы, приезжающие в мой шведский вуз, часто замечательные. Активные, прилежные, любознательные. Очень вежливые, но без ритуального подобострастия, которым иногда грешат студенты из некоторых других стран.
Однако самая обворожительная черта многих иранских студентов — низкий уровень цинизма. Какие-то они трогательные, с идеалами. Даже когда любят мрачный психоделический рок и пишут эссе о неизбывной мутности бытия.
Отчасти, наверное, это можно списать на обыкновенный культурный шок со знаком плюс. Нетрудно представить, какое радужное первое впечатление производит Запад на молодую иранку, которая в Тегеране слушала рэп, бегала на подпольные вечеринки и норовила сдвинуть свой вызывающе пестрый платок на самый затылок.
Вспомним, что исламская теократия в Иране — историческая случайность. Если бы ЦРУ и британская MI6 не свергли в 1953-м демократически избранного премьера (он собирался национализировать нефтепром и слыл марксистом) и не посадили на трон деспотичного шаха, едва ли исламисты в 1979-м сумели бы так успешно оседлать протестные настроения. Сегодня Иран мог бы быть второй Турцией — может, и не бастионом прав человека, но вполне светской республикой.
Новейшая история Ирана — наглядная демонстрация старой истины: то, что западные демократии порой совершают преступления, не означает, что надо жить при мракобесной диктатуре. Возможно, идеализм детей иранского среднего класса, обманутого революцией 1979-го, связан с тем, что убогость официальной идеологии слишком очевидна. В таких ситуациях «свобода» и прочие громкие слова легко наполняются смыслом.
Может быть, расцвету цинизма в Иране мешает и то, что тамошняя выборная теократия, в отличие от российского мафиозного государства, чаще играет по правилам. Правила эти дурацкие и несправедливые. Но они худо-бедно соблюдаются. Иначе ни реформатор Хатами, ни прагматик Рохани никогда бы не стали президентами. Иначе гостелевидение Ирана не сообщало бы, не моргнув глазом, итоги последних выборов.
Отдельные наши авторы вроде меня любят иной раз ввернуть, что Россия катится в «православный Иран». Эта гипербола, конечно, не просто притянута за очень длинные уши — она оскорбительна по отношению к современному иранскому обществу.
Иранские «рассерженные горожане» способны при помощи одного мессенджера от братьев Дуровых наполнить свой парламент более вменяемыми людьми. Мы, со всеми нашими блогами, фейсбуками, одноклассниками и пабликами в одной известной сети, созданной теми же братьями, пока не способны почти ни на что.
Константин Зарубин
https://snob.ru/selected/entry/105230
----------------------------------
Уже поставили себе PERISCOPE?
Подписывайтесь на Свободные новости periscope.tv/narodprotiv